Необычные экранизации русской литературы. Взгляните по-новому на всем известных героев
Фильм «Ревущие годы» (1962) отражает итальянскую жизнь в 1930-е годы
В маленьком провинциальном городке происходят перемены, когда инкогнито прибывает проверяющий из Рима. Местная администрация, опасаясь его приезда, пытается создать видимость благополучия и порядка. В это время появляется страховой агент, который ошибочно принимается за инспектора из столицы. В то время как дочь мэра увлекается им, руководители города пытаются создать иллюзию процветания.
Фильм прекрасно отражает время неореализма в итальянском кинематографе, когда политические активисты использовали литературные произведения, чтобы выразить борьбу с властью. Режиссер Луиджи Дзампа перенес действие фильма в темный исторический период, сохраняя рекомендации Гоголя и играя по классическим канонам. В своей работе он прекрасно отображает бедность и страдания обычных людей, но без дидактического подхода. Таким образом, неореализм стал искусством гуманизма, а не идеологии, и оставил след в истории кино.
"Двенадцать стульев" (1970)
Фильм "The Twelve Chairs", оказался первой в мире экранизацией романа Ильфа и Петрова, и не был снят в СССР. Режиссер Мел Брукс создал этот фильм за год до экранизации Леонида Гайдая и даже сыграл одну из ролей. Этот фильм стал для Брукса вторым авторским экспериментом после "Продюсеров". В отличие от своего первого фильма, где были присущи чистая комедия, в "Двенадцати стульях" фарсак получил драматические оттенки. В роли Воробьянова выступил Рон Муди, который, как и другие великие клоуны, напоминал трагического артиста с вымазанным лицом. Фрэнк Ланджелла, играющий Бендера, создал ироничный образ, который мог легко перейти из приключенческой комедии в драму о потерянной юности. Наиболее ярко это проявляется в сцене, где Воробьянов отказывается стать нищим, что приводит Бендера в ярость.
Мел Брукс отказался от оригинальной концовки, в которой Воробьянов убивает Остапа. Вместо этого, оба неудачливых компаньона остаются вместе и продолжают дурачить почтенную публику. Через карикатуру на "отдельных советских граждан" виднеются человеческие черты. Найти их среди истории жадности, так цинично изображенной авторами, было бы не проще, чем найти бриллианты среди древних стульев.
"Пилат и другие. Фильм на Страстную пятницу" (1971)
Фильм "Pilatus und andere - Ein Film für Karfreitag" стал первой экранизацией "Мастера и Маргариты", которую создал польский классик Анджей Вайда. В этой экранизации была использована библейская линия, без московской. Лента снималась для западногерманского телевидения, в связи с опасениями в социалистической Польше экранизировать роман Булгакова, особенно с учетом того, что в начальной сцене Вайда в языке Эзопа раскритиковал социализм: баран с рогами, окрашенными в цвет красного знамени, рассказывает журналисту о своей ответственной работе - водить овец на бойню. Режиссер смешивает два временных пласта, центурионы сопровождают современных полицейских, Пилат машет народу с трибуны, словно Гитлер или Сталин. Лысая гора - это городская свалка, на которую выбрасывают сломанные государством жизни.
Иешуа слегка утрачен в политическом авангарде, и его роль сыграна не лучшим образом. Другую роль в фильме исполнил Даниэль Ольбрыхский, который отлично справился с ролью Левия Матвея - хиппующего журналиста, ведущего для нас репортаж о событиях, произошедших 2000 лет назад.
"Ваня с 42-й улицы" (1994)
Французский театральный режиссер Андре Грегори вместе с нью-йоркским интеллектуалом Уоллесом Шоном в течении пяти лет играли чеховскую пьесу "Дядя Ваня" во множестве мест - от квартир друзей до заброшенного театра "Новый Амстердам", где, строго говоря, нельзя было находиться по закону. Режиссер Луи Маль, снявший Шона и Грегори в полу-биографическом фильме-диалоге "Ужин с Андре", предложил создать фильм на основе их репетиций, став при этом его последним фильмом.
"Ваня" с Шоном в главной роли и Джулианной Мур совсем не похож на завещание классика, скорее, похож, что фильм существует без режиссера. Воспламененные артисты с картонными стаканчиками кофе заходят с главной улицы Манхэттена в полутемное помещение и жалеют, что не успели пообедать и выспаться, а вот уже доктор Астров (Ларри Пайн) и они наливают чай, пока рушатся их жизни. Или же они вообще имеют свои проблемы? Возможно, чеховский проклятый вопрос еще никогда не звучал так открыто и обнаженно, как на этой сцене без декораций, бутафории и режиссера, со стаканчиками, на которых написано: I Love NY.
«Двойник» (2013) The Double
Клерк конторы непонятного назначения Саймон Джеймс (Джесси Айзенберг) живет в абсурдистской реальности, смикшированной из произведений Терри Гиллиама и Франца Кафки. Юношу окружают люди-манекены с прорезанными желтушным освещением неприятными морщинами. Среди них единственный живой человек — мечтательная блондинка в русском платочке (Миа Васиковска), в которую он безнадежно влюблен. Однажды на работе появляется новый сотрудник — Джеймс Саймон (тоже Айзенберг), точная копия зашуганного героя, только наглый и самоуверенный, поэтому все от него без ума. Окружающие же отказываются замечать между ними какое-либо сходство.
Сатирический курьез от британского комика Ричарда Айоади («Компьютерщики») интригует визуально, даже слишком. По телевизору показывают неоновый ретровейв, по радио играет шестидесятнический свинг, в кадре зачем-то иногда появляется девушка-гот, а еще мы наблюдаем самоубийство курицы. Лучше бы режиссер так не выпендривался, а сосредоточился бы на чахоточной палитре фильма и дребезжащем звуковом ряде при перестукивании с «Машинистом» Брэда Андерсона, чье воображение тоже подпитывалось «Двойником» Достоевского. Однако благодаря Айзенбергу, которого эмоционально шатает между «маленьким человеком» и опасным психопатом, получились колоритные записки сумасшедшего. Для повышения градуса шизофрении в фильме очень подошла бы композиция NFS Underground музыкального проекта GSPD с гениальной строкой об обезличивающей реальности: «Ты такая, как они, но не такая же, как все».
«Леди Макбет» (2016)
Викторианская Англия, сельская местность. Молодую девушку Кэтрин (Флоренс Пью) продают замуж вместе с куском земли. В первую брачную ночь муж (Пол Хилтон) велит ей раздеться, ложится в кровать и отворачивается лицом к стене. Дальше он будет приказывать ей отвернуться самой, пока он шумно возится у себя в штанах. Потерянно бродя по дому, как привидение, в отсутствие мужа Кэтрин забредает в помещение прислуги, где ей нагло скалится новый работник Себастиан (Космо Джарвис). Вожделение с первого взгляда перерастает в нечто опасное.
История совершила круг: повесть Николая Лескова «Леди Макбет Мценского уезда» с эпиграфом из Шекспира экранизировали на его родине, показав, что обагренные кровью руки в любой стране выглядят одинаково. У Лескова Катерина предстает жертвой общества, английский постановщик Уильям Олдройд продолжил эту линию и снял по мрачнейшему очерку русского классика почти феминистский манифест.
Закрутив роман с тоски и со скуки, Кэтрин оказывается готовой на всё, чтобы сохранить свой крошечный островок свободы размером с кровать. Ее превращение в монстра по сюжету кажется абсолютно оправданным: муж и свекор (Кристофер Фэйрбэнк) героини показаны настолько жестокими и отвратительными, что зрителям тоже хочется от них избавиться. От желания качать героиню на руках удерживает даже не убийство ребенка ближе к финалу, а Пью, которая блестяще шествуют по фильму с лицом сфинкса. Зрители могут восторгаться злодеями, особенно когда на их стороне какая-то правда. Но трудно сочувствовать людям, которые убивают не моргая.
