Галина Юзефович об изъятии из магазинов «Наследия» Сорокина
До самого последнего времени я говорила, что российская власть, а вместе с ней и так называемые "общественники" книг, слава богу, не читают. Основной вектор их борьбы был направлен не на книги, а на писателей. Так, совершенно невинные с точки зрения властных установок книги Бориса Акунина*, Аси Казанцевой, Дмитрия Быкова*, Дмитрия Глуховского* чудесным образом пропадали из продажи не из-за содержания, а из-за публичной позиции их авторов. Даже со злополучным "Голубем Геннадием" причина была не в том, что он якобы пропагандировал что-то там нетрадиционное, а в высказываниях одной из его создательниц.
Случай с "Наследием" - иной. Мы все, я уверена, понимаем, что о происходящем думает Владимир Сорокин, но у писателя нет социальных сетей, он давно живет за границей и в целом публично высказывается редко. Иное дело - его художественные тексты. И вот сейчас мы наблюдаем за первым, по сути, случаем гонений на книгу, в основе которых уже не позиция автора, но то, что в этой книге написано.
Вернее, конечно, не первым, а вторым. Первым случаем такого рода стало "Лето в пионерском галстуке", которое вплоть до сегодняшнего дня оставалось единственным примером этих, скажем так, "содержательных" репрессий. Но если в случае с "Летом" причина гонений - огромные тиражи и колоссальная популярность романа у молодой аудитории, то теперь руки дошли до сравнительно нишевого и не слишком тиражного (хотя, безусловно, культового) Сорокина.
Иными словами, власть и ее агенты, кажется, начинают потихоньку не только кошмарить писателей, но и почитывать то, что эти самые писатели пишут. Думаю ли я, что тенденция эта станет массовой и перейдет в цензуру по советскому образцу? В ближайшее время едва ли - скорее всего, под ударом окажутся знаковые фигуры, а этажом или двумя ниже будет более или менее спокойно. Ну, что значит "спокойно" - с точностью до стохастических и точечных доносов, конечно, на которые, как мы видим, реакция сейчас следует незамедлительно. И это, вероятно, приведет к усилению самоцензуры издателей и в целом повышению градуса тревожности в отрасли (и так, прямо скажем, немаленького). И на нынешнем цветении отечественной прозы, о котором я много говорю и пишу в последнее время, может сказаться не лучшим образом.
*Минюст считает Дмитрия Быкова, Бориса Акунина и Дмитрия Глуховского иноагентами. Росфинмониторинг включил Бориса Акунина в список экстремистов и террористов.
