Ел мясо до 57 лет, любил яичницу из 8 яиц, втрое увеличил свое наследство. Толстой, которого мы не знаем
Есть люди, само присутствие которых в любой национальной культуре свидетельствует об огромном масштабе и значении этой культуры. Их работа двигает вперед и повышает интеллектуальное и нравственное качество всего человечества. Присутствие такой величественной личности уже свидетельство тому, что как бы ни сложилась судьба народа - не останется на задворках этот народ и не будет эта культура забыта.
Есть литераторы огромного масштаба: Бальзак, Диккенс, Гете, Данте Алигьери. Есть философы, изменившие мир. Есть деятели, ставшие даже не лидерами, а символами в глазах общественного мнения. Но таких людей, в которых было бы едино все это - единицы в мировой истории. У нас в России есть такая фигура - Лев Николаевич Толстой. Позвольте предложить вам в честь дня его рождения аппетитный микс из народной песни, крестьянской рубахи, сапог, бороды, велосипеда и рыбного суфле с морковью, приправленный отлучением от церкви, плотской похотью и народной песенкой. Минутку… а что вас смутило? Знания большинства наших современников о Толстом состоят по большей части из этих ингредиентов - причем основательно перемешанных и заправленных у кого сиропом, а у кого - уксусом. Это уж дело вкуса.
- Жил русский великий писатель -
- Граф Лев Николаич Толстой.
- Ночами писал он романы -
- А утром махал он косой.
- У Льва Николаича две книги,
- Зачитаны обе до дыр:
- В одной про войну говорилось,
- В другой говорилось про мир.
Многие согласятся с тем, что Толстой велик - по общей инерции (ну все же говорят - что он великий). Кто-то из патриотической жадности (у них такого нет, так пусть завидуют). Кто-то из уважения к девяти десяткам томов собрания сочинений (вот ведь не лень было столько накатать!). Кто-то прочтет в детстве тоненькую книжку с картинками "Филипок", а может быть, и "Бульку" - и теперь не может не уважать самого себя за потраченное время. Примерно то же самое относится к отличникам и отличницам, одолевшим "Войну и мир". А тот, кто дождался поезда с Анной Карениной, кто знает, что фразу "Не виноватая я, он сам пришел" героиня Светланы Светличной прокричала не первой, и те, кто помнит, кто таков Симон Картинкин, посматривают на окружающих с высоты интеллектуального полета. Но никто из перечисленных при этом Толстого толком не читал и не знает.
Школьнику на заметку:
"…я не пишу и писать дребедени многословной, вроде "Войны", я больше никогда не стану. И виноват и, ей-богу, никогда не буду".
Лев Толстой о "Войне и Мире", из письма А. Фету, январь 1871 г.
- Косил по-крестьянски он сено,
- Сажал с мужиками овес,
- А роман его "Воскресенье"
- Читать невозможно без слез.
Если речь заходит о "Севастопольских рассказах", "Крейцеровой сонате" или "Отце Сергии" - читавший все это вызывает у собеседников не просто легкую нервозность, а подозрения в психическом нездоровье. Но и они Толстого не читали так, как читать его следует.
Не имея достаточных знаний для полноценного анализа, сторонники величия Толстого собирают посторонние факты. От них часто можно услышать, как Толстой ездил на велосипеде, играл в теннис и городки. Вдохновенные рассказы о том, как Толстой пахал землю и учил крестьянских детей в школе. Любил пилить и рубить дрова. Иной с умилением на память цитирует воспоминания его сына Ильи Львовича:
"Для того чтобы иметь возможность работать дома и использовать длинные зимние вечера, отец начал учиться сапожному ремеслу.
Не знаю откуда, он разыскал себе сапожника, скромного чернобородого человека, типа положительных мастеровых, накупил инструментов, товару и в своей маленькой комнатке, рядом с кабинетом, устроил себе верстак.
Рядом с верстаком, у окна, была устроена оригинальная железная печурка, отопляемая керосиновой лампой, которая должна была одновременно согревать и вентилировать комнату.
Я помню, что, несмотря на это устройство, которым отец гордился как новшеством, в его крошечной низенькой мастерской всегда было душно и пахло кожей и табаком.
В определенные часы приходил сапожник, учитель с учеником садились рядом на низеньких табуретках, и начиналась работа: всучивание щетинки, тачание, выколачивание задника, прибивание подошвы, набор каблука и т.д."
Слова о "всучивании щетинки" и пр. произносят с такой кондитерской в голосе, что хочется запить их крепким чаем без сахара.
- В одном из дворянских имений
- Жил Лев Николаич Толстой.
- Ни рыбки, ни мяса не ел он,
- Ходил по усадьбе босой.
- Жена его Софья Андревна
- На барской постели спала,
- Не ела крестьянскую пищу,
- Дворянскую честь берегла.
А еще говорят, что Толстой был вегетарианцем.
"Лев Толстой был абсолютным вегетарианцем!" - вопят зожники и веганы. "В его доме было запрещено мясоедство! Он не ел тех, у кого была мать!"
Полюбопытствуйте, вот приблизительное меню, составленное Софьей Андреевной:
"- Мясной: "суп-жульен, пирожки, сафой (*савойская капуста) под бешамелью, карпия (*карп) жареный с кашей, каймак".
"- Постный: "суп с рисом, пюре картофельный, печеные яблоки".
Сперва - кто чего хотел, тот тем и угощался. И никого не заставляли насильно.
Вот вам, кстати, рецепт:
Ингредиенты:
- - полштофа сметаны (625 мл);
- - 8 яиц;
- - две столовые ложки муки;
- - два лимона.
Приготовление: "Стереть яичные желтки с мукой, в оное влить сметану, натереть на терке корку с двух лимонов, сбить белки и положить немного сахару".
Любимая яичница Льва Толстого. Мяса он не ел в последние годы жизни, но рыбку и яйца - с удовольствием. Впрочем, Валентин Булгаков, секретарь Толстого в последние годы его жизни, вспоминал, что вегетарианство было для всех членов семьи обязательным: "В 6 часов в зале-столовой подавался обед - для всех - вегетарианский. Он состоял из четырех блюд и кофе".
Ну - жизнь в усадьбе не стояла на месте.
Кстати, что же за блюда? Протертые яблоки с черносливом, суп с клецками и кореньями, суфле из рыбы с морковью, зеленая фасоль с рисом, суп-пюре из цветной капусты, салат картофельный со свеклой.
В конце концов, не нравится - не ешь.
Лев Толстой стал вегетарианцем в 57 лет.
- Жена его Софья Андреевна,
- Обратно, любила поесть.
- Она не ходила босая,
- Спасая фамильную честь.
- Из этого в ихнем семействе
- Был вечный и тяжкий разлад:
- Его упрекали в злодействе -
- Он не был ни в чем виноват.
Многие "специалисты" утверждают, что Лев Николаевич был бессребреником и врагом собственности. Кто-то дописался до "коммунистических взглядов" Толстого (зачем таких людей научили читать, это вопрос гипотетический, но вот писать их учить точно не следовало).
Однажды - что подтверждается многими источниками - Толстой предложил всем членам своей семьи отказаться от собственности и богатства, раздать излишнее бедным и жить лишь на то, что самим и удастся заработать. Впервые семья не поддержала его, начался настоящий бунт. Софья Андреевна категорически отказалась от этого проекта, решив (не без здравого смысла), что это обречет детей на нищету. Именно имущественные разногласия в конце концов толкнули Толстого на уход из дома и привели в Астапово.
В молодости Толстой с успехом проматывал наследство и все же сумел за счет литературного труда увеличить свои оставшиеся 750 десятин земли в шесть раз (от того, что оставили родители, - втрое). Свои литературные заработки он отстаивал очень жестко, не подписывал издательский договор без аванса, сам назначал размер гонорара, разрывал соглашения при недостаточной оплате. "Война и мир" была продана журналу "Русский вестник" по расценке пятьсот рублей за лист с авансом в десять тысяч. При подготовке издания романа учитывал все свои затраты, включив туда "свое спокойствие" (этот пункт стоил изданию пять процентов к общей сумме).
Так что, сколько стоит его Ясная Поляна и все в ней находящееся, писатель знал не понаслышке.
В Москве, в ночлежке Толстой повстречал юного попрошайку - мальчика Сережу двенадцати лет. Умный мальчуган понравился ему, и Лев Николаевич поселил его у себя дома на кухне, накормил и избавил от вшей, и предложил устроить его учеником к сапожнику или работником в крестьянскую семью. Мальчик сбежал.
"Я собрался Сережу облагодетельствовать, приобщить к труду, взял в свой дом, и что он там увидел? Моих детей, его ровесников, которые никогда не только не работали, но всеми средствами доставляли работу другим: пачкали, портили все вокруг себя, били посуду, ели все самое вкусное и дорогое. Вокруг них ходили слуги, няньки, гувернеры. Мальчику, конечно, не хотелось работать сапожником, ему хотелось есть, пить и веселиться, как делают мои дети".
Не так все просто.
